• Zero tolerance mode in effect!

Россия и конфликт в Сирии

Угу. Дом Павлова в Алеппо, на который нападает ИГИЛ. Хоть щас книгу будущих командиров-2 пиши.
И обороняли его русский, чеченец, бурят и крымский татарин. Готовый сценарий для очередной михалковской эпичной саги.
 
Химки и бандерлоги: жаргон и байки российских военных в Сирии

Каждая война рождает и собственный язык, и собственный фольклор. Мы собрали армейский жаргон и байки участников сирийской кампании. Хотя за достоверность пересказанных ниже историй мы не ручаемся, менее ценными они от этого не становятся – в них отражены впечатления и отношения к происходящему простых солдат, побывавших в реальных военных действиях.

Приведенный ниже текст основан на беседах с солдатами-контрактниками, побывавшими в командировках в Сирии.

Сирийский жаргон

«Афганцы» называли врагов «духами», участники чеченских войн – «чехами». Российские солдаты в Сирии называют противников не столь поэтично – «бандерлогами» или «чертями». Афганские «духи», впрочем, тоже в ходу. Эти термины относятся прежде всего к террористам из ИГ, которое на арабский манер чаще называется ДАЕШ.

«Наших» арабов, то есть, всех, кто воюет на стороне правительства Асада, называют словом «садыки» (от арабского «друг»). Произносится с ударением на последний слог. Впрочем, к садыкам у российских военных есть кое-какие претензии, но об этом позже.

Терминология из области «техника и вооружение» помимо широко известного джихад-мобиля (любого транспортного средства, начиненного взрывчаткой, со смертником за рулем) включает в себя, например, баллономет – миномет кустарного производства, в качестве снаряда использующий газовый баллон, начиненный взрывчаткой.

Небезынтересно и русско-арабское выражение, употребляемое сирийцами — тамам-за***сь (от арабского «тамам» – хорошо). Используется, как можно догадаться, для обозначения каких-либо положительных моментов в жизни человека.

Живая солдатская речь добавила на карту Сирии такие топонимы, как Саратов (от САР – Сирийская Арабская Республика; в ходу выражение «командировка в Саратов», и российский город тут ни при чем), Химки (авиабаза Хмеймим), Пальма (Пальмира), Тортуга (порт Тартус), Лимпопо (Алеппо).

О сирийской армии

О силах «садыков» российские солдаты отзываются крайне скептически. Говорят, арабская армия довольно трусливая, воевать они не любят, а при первой же возможности «собирают монатки и драпают».

«Стрелять они не умеют. Стреляют чисто ради шума или чтобы отстрелять боеприпасы. Боеприпасы кончились – можно отступать. А отступают они громко – с криками, с шумом, и обязательно с паникой», – говорит наш собеседник, побывавший в командировке в «Саратове».

«Под Алеппо был случай, когда бандерлоги прорвались – человек 600. Дорогу им преграждали блокпосты, на каждом из которых стояло по 12 человек и по одному-двум джипам с пулеметами. Наши бы, скорее всего, рассуждали как: патронов хоть отбавляй, пулеметы крупнокалиберные, значит можно повоевать. А эти собирают все свое имущество – спальники, палатки, чайники. Грузятся в джипы и отходят на следующий блокпост. Там они разводят панику: «ДАЕШ идет!». 12 человек на втором блок-посту повторяют ту же процедуру. И так они оставили шесть блокпостов! То есть, к шестому приехала уже почти рота. Но дальше шестого блокпоста ДАЕШ не пошли – наши летчики получили координаты и их разбомбили. А потом приехали наши ССОшники и все зачистили, как бы сказав – «Вот вам, товарищи садыки, ваши блокпосты назад», — рассказывает он.

Характерен в этой связи и случай, якобы произошедший с российскими ЧВКшниками (опрошенные военные без сомнений признают наличие последних в Сирии).

«В Алеппо был случай, когда примерно 30 ЧВКшников обороняли дом от ИГИЛ. В общем, эти 30 человек зачистили район. И тут бандерлоги на них полезли из всех щелей. Они заняли оборону в доме и сутки в нем держались. Потом вызвали огонь на себя и отошли. При этом потеряли одного двухсотым и двух трехсотым. А бандерлогов наложили человек 150, а может и больше. При этом еще по дороге в Алеппо они попали под минометный обстрел. То есть, среди тех, кто оборонялся были еще и контуженные. Так вот когда они выбрались оттуда, арабы у них спрашивают – зачем, дескать, вы держались, боевиков же много было, можно было сразу уйти».

Россиян удивляет, что на блок-посту у садыков в порядке вещей матэ, кальян. Еще бы не стреляли, вообще было бы тамам-за***сь, комментируют наши.

Неудивительно, что на фоне этого появляются байки о «заград-отрядах»:

«У них есть Пятый добровольческий корпус. В нем, в основном, военные советники из России. Они их обучают тактике боя, технике и всему прочего. Рассказывают, что там ввели «систему заградотрядов». Один офицер, контактировавший с ними, рассказывал так: добровольцы взяли деревню, но быстро ее сдали. Командиры у них спрашивают – почему сдали? Те отвечают – «ДАЕШ пришли». Отправили разведку. Оказалось да, ДАЕШ и правда есть – 30-40 человек на трех-четырех джипах с пулеметами. Добровольцам говорят – надо идти отбивать. Те упираться. Там же ДАЕШ, как они с ними воевать-то будут? Тогда у них из первого взвода каждого пятого расстреляли, после этого они пошли в бой. И дело не только в том, что они испугались погибнуть. Просто у них так: если солдат погиб в бою, то его портрет висит на улице и периодически обновляется. А его семье, если не ошибаюсь, выплачивают 100 миллионов лир (500 сирийский лир = 1 доллар) в течение года, как компенсацию. А если его расстреляли как дезертира, то тут ни портрета, ни компенсации».

Российское оружие и экипировку арабские союзники оценивают высоко, замечают солдаты. Настолько, что готовы расплачиваться за нее женами:

«Садыки готовы покупать у российских солдат бронежилеты. За бронежилет от комплекта «Ратник» платят 2 тыс. долларов, 10 овец и шесть жен. А именно наши бронежилеты им нужны потому, что его грудная и спинная пластины имеют какой-то состав, который со 100 метров выдерживает выстрел из СВД».

О черном юморе

«Рассказывал один из летчиков: полетели на бомбежку, сбросили на чертей пристрелочную бомбу, и они поперли там из всех щелей, как тараканы. Оставшиеся бомбы скинули туда же, да еще ракетами поработали. В общем, неплохо покружились. Прилетели на базу, пилот говорит техникам: «Принесите штурману моему ведро воды». Те смеются: «Обделался, что ли?». А тот отвечает: «Да нет. Руки у него по локоть в крови, отмыть надо. Он у меня хоть и молодой, но кровожадный».

О враге

«Черти научились хорошо стрелять из минометов. Умудряются так стрельнуть по «Капсуле», то есть бронированному КамАЗу, то мину кладут или в люк пулеметчика, или на коробку передач машины, чтобы ее обездвижить, а потом расстрелять. Сразу видно, что готовят их не дилетанты. Помнишь тот случай с обстрелом медицинской палатки в Алеппо? В нее попали со второго раза. И попали прямо в центр палатки».

«Русскоязычных в ИГИЛ действительно немало. Но в основном из республик Средней Азии. Сказывается бедность людей. А в ИГИЛ много обещают. Естественно, сулят много денег. Но, правда, если им не платят, то тут срабатывает наш общий менталитет: «Если мне не платят, то я ничего делать не буду». С войной так же – если им не платят, они делают вид, что воюют. Как только заплатили – воюют по-настоящему».

О технике

«Очень много самодельного оружия. Даже гаубицы делают самодельные. Берут обычную водосточную трубы, как-то ее вытачивают и получается пушка».

«Сирийцы очень любят использовать пикапы. Они на них пихают буквально все. Поместилось – хорошо, не поместилось – значит поместим. Самое большое из того, что я видел, это гаубица Д-30, которую впихнули на пикап. У нее обрезали лафет и вообще все лишнее. Но чаще ставят пулемет ДШК. Что-то более сложное, типа «Корда» или «Утеса» наши им не доверяют, потому что они обязательно ее раз***ут».

«Фишка сирийских машин – они все битые и мятые. Такое чувство, что если они в салоне машину покупают, первым делом загоняют ее задом в стену, чтобы помялась, потому что так круче. Если машина простреляна, это тоже в порядке вещей».

«Баллоны для баллонометов делают там дети. Они и сверлят, и варят, и начиняют взрывчаткой. За свой труд они получают 1000 лир (2 доллара) в день. Детский труд там вообще в порядке вещей».

О мирных жителях

Командировки в Сирию добавили российским солдатам и интересного бытового опыта. Вот еще серия заметок от наших респондентов:

«Если сириец к армии не имеет никакого отношения, то война – это не его. В соседнем квартале может идти бой, а он будет сидеть и пить матэ. Потому что война его не касается. Да и стрелять он, опять же, не умеет».

«Полиция у них напоминает советскую милицию 1960-х годов – в хромовых сапогах, в черных брюках, в черной куртке, в белых крагах и в белом шлеме типа мотоциклетного. Он, допустим, пытается кого-то остановить. Человек машет ему рукой, полицейский машет ему в ответ, и человек проезжает. Если рукой махнул – значит это был знакомый. А знакомого останавливать нельзя».

«В месяц Рамадан мусульманам днем есть нельзя. А рядом с суннитским кварталом находился христианский – буквально через дорогу. И христиане гуляют, бухают. И главное, жарят мясо, стараясь сделать так, чтобы дым шел к мусульманам. Но, как говорят, что мусульмане точно так же поступают в христианский пост. Причем, для христиан это будет даже хуже. Потому что мусульмане могут мяса хотя бы ночью поесть, а христианам его нельзя все время поста».

«Как-то зашел в магазин, а следом за мной заходит солдат мухабарата – сирийской армии. Пошептался с продавцом, и тот ему протягивает бутылку водки. Он ее по-русски спрятал в рукав и ушел. Я спрашиваю у продавца: «Разве ему можно?». И он говорит: «Это христианин, ему можно».

«Был у нас один рабочий из местных. Уникальный в своем роде персонаж. Оказалось, что он бывший игиловец. Из ИГИЛ его выгнали… за пьянку. Причем, его-то выгнали, а тех, с кем он бухал, расстреляли, потому что их поймали уже не первый раз».
про работу с картами и поездки в штаб ничего нет. херня
 
Химки и бандерлоги: жаргон и байки российских военных в Сирии

Каждая война рождает и собственный язык, и собственный фольклор. Мы собрали армейский жаргон и байки участников сирийской кампании. Хотя за достоверность пересказанных ниже историй мы не ручаемся, менее ценными они от этого не становятся – в них отражены впечатления и отношения к происходящему простых солдат, побывавших в реальных военных действиях.

Приведенный ниже текст основан на беседах с солдатами-контрактниками, побывавшими в командировках в Сирии.

Сирийский жаргон

«Афганцы» называли врагов «духами», участники чеченских войн – «чехами». Российские солдаты в Сирии называют противников не столь поэтично – «бандерлогами» или «чертями». Афганские «духи», впрочем, тоже в ходу. Эти термины относятся прежде всего к террористам из ИГ, которое на арабский манер чаще называется ДАЕШ.

«Наших» арабов, то есть, всех, кто воюет на стороне правительства Асада, называют словом «садыки» (от арабского «друг»). Произносится с ударением на последний слог. Впрочем, к садыкам у российских военных есть кое-какие претензии, но об этом позже.

Терминология из области «техника и вооружение» помимо широко известного джихад-мобиля (любого транспортного средства, начиненного взрывчаткой, со смертником за рулем) включает в себя, например, баллономет – миномет кустарного производства, в качестве снаряда использующий газовый баллон, начиненный взрывчаткой.

Небезынтересно и русско-арабское выражение, употребляемое сирийцами — тамам-за***сь (от арабского «тамам» – хорошо). Используется, как можно догадаться, для обозначения каких-либо положительных моментов в жизни человека.

Живая солдатская речь добавила на карту Сирии такие топонимы, как Саратов (от САР – Сирийская Арабская Республика; в ходу выражение «командировка в Саратов», и российский город тут ни при чем), Химки (авиабаза Хмеймим), Пальма (Пальмира), Тортуга (порт Тартус), Лимпопо (Алеппо).

О сирийской армии

О силах «садыков» российские солдаты отзываются крайне скептически. Говорят, арабская армия довольно трусливая, воевать они не любят, а при первой же возможности «собирают монатки и драпают».

«Стрелять они не умеют. Стреляют чисто ради шума или чтобы отстрелять боеприпасы. Боеприпасы кончились – можно отступать. А отступают они громко – с криками, с шумом, и обязательно с паникой», – говорит наш собеседник, побывавший в командировке в «Саратове».

«Под Алеппо был случай, когда бандерлоги прорвались – человек 600. Дорогу им преграждали блокпосты, на каждом из которых стояло по 12 человек и по одному-двум джипам с пулеметами. Наши бы, скорее всего, рассуждали как: патронов хоть отбавляй, пулеметы крупнокалиберные, значит можно повоевать. А эти собирают все свое имущество – спальники, палатки, чайники. Грузятся в джипы и отходят на следующий блокпост. Там они разводят панику: «ДАЕШ идет!». 12 человек на втором блок-посту повторяют ту же процедуру. И так они оставили шесть блокпостов! То есть, к шестому приехала уже почти рота. Но дальше шестого блокпоста ДАЕШ не пошли – наши летчики получили координаты и их разбомбили. А потом приехали наши ССОшники и все зачистили, как бы сказав – «Вот вам, товарищи садыки, ваши блокпосты назад», — рассказывает он.

Характерен в этой связи и случай, якобы произошедший с российскими ЧВКшниками (опрошенные военные без сомнений признают наличие последних в Сирии).

«В Алеппо был случай, когда примерно 30 ЧВКшников обороняли дом от ИГИЛ. В общем, эти 30 человек зачистили район. И тут бандерлоги на них полезли из всех щелей. Они заняли оборону в доме и сутки в нем держались. Потом вызвали огонь на себя и отошли. При этом потеряли одного двухсотым и двух трехсотым. А бандерлогов наложили человек 150, а может и больше. При этом еще по дороге в Алеппо они попали под минометный обстрел. То есть, среди тех, кто оборонялся были еще и контуженные. Так вот когда они выбрались оттуда, арабы у них спрашивают – зачем, дескать, вы держались, боевиков же много было, можно было сразу уйти».

Россиян удивляет, что на блок-посту у садыков в порядке вещей матэ, кальян. Еще бы не стреляли, вообще было бы тамам-за***сь, комментируют наши.

Неудивительно, что на фоне этого появляются байки о «заград-отрядах»:

«У них есть Пятый добровольческий корпус. В нем, в основном, военные советники из России. Они их обучают тактике боя, технике и всему прочего. Рассказывают, что там ввели «систему заградотрядов». Один офицер, контактировавший с ними, рассказывал так: добровольцы взяли деревню, но быстро ее сдали. Командиры у них спрашивают – почему сдали? Те отвечают – «ДАЕШ пришли». Отправили разведку. Оказалось да, ДАЕШ и правда есть – 30-40 человек на трех-четырех джипах с пулеметами. Добровольцам говорят – надо идти отбивать. Те упираться. Там же ДАЕШ, как они с ними воевать-то будут? Тогда у них из первого взвода каждого пятого расстреляли, после этого они пошли в бой. И дело не только в том, что они испугались погибнуть. Просто у них так: если солдат погиб в бою, то его портрет висит на улице и периодически обновляется. А его семье, если не ошибаюсь, выплачивают 100 миллионов лир (500 сирийский лир = 1 доллар) в течение года, как компенсацию. А если его расстреляли как дезертира, то тут ни портрета, ни компенсации».

Российское оружие и экипировку арабские союзники оценивают высоко, замечают солдаты. Настолько, что готовы расплачиваться за нее женами:

«Садыки готовы покупать у российских солдат бронежилеты. За бронежилет от комплекта «Ратник» платят 2 тыс. долларов, 10 овец и шесть жен. А именно наши бронежилеты им нужны потому, что его грудная и спинная пластины имеют какой-то состав, который со 100 метров выдерживает выстрел из СВД».

О черном юморе

«Рассказывал один из летчиков: полетели на бомбежку, сбросили на чертей пристрелочную бомбу, и они поперли там из всех щелей, как тараканы. Оставшиеся бомбы скинули туда же, да еще ракетами поработали. В общем, неплохо покружились. Прилетели на базу, пилот говорит техникам: «Принесите штурману моему ведро воды». Те смеются: «Обделался, что ли?». А тот отвечает: «Да нет. Руки у него по локоть в крови, отмыть надо. Он у меня хоть и молодой, но кровожадный».

О враге

«Черти научились хорошо стрелять из минометов. Умудряются так стрельнуть по «Капсуле», то есть бронированному КамАЗу, то мину кладут или в люк пулеметчика, или на коробку передач машины, чтобы ее обездвижить, а потом расстрелять. Сразу видно, что готовят их не дилетанты. Помнишь тот случай с обстрелом медицинской палатки в Алеппо? В нее попали со второго раза. И попали прямо в центр палатки».

«Русскоязычных в ИГИЛ действительно немало. Но в основном из республик Средней Азии. Сказывается бедность людей. А в ИГИЛ много обещают. Естественно, сулят много денег. Но, правда, если им не платят, то тут срабатывает наш общий менталитет: «Если мне не платят, то я ничего делать не буду». С войной так же – если им не платят, они делают вид, что воюют. Как только заплатили – воюют по-настоящему».

О технике

«Очень много самодельного оружия. Даже гаубицы делают самодельные. Берут обычную водосточную трубы, как-то ее вытачивают и получается пушка».

«Сирийцы очень любят использовать пикапы. Они на них пихают буквально все. Поместилось – хорошо, не поместилось – значит поместим. Самое большое из того, что я видел, это гаубица Д-30, которую впихнули на пикап. У нее обрезали лафет и вообще все лишнее. Но чаще ставят пулемет ДШК. Что-то более сложное, типа «Корда» или «Утеса» наши им не доверяют, потому что они обязательно ее раз***ут».

«Фишка сирийских машин – они все битые и мятые. Такое чувство, что если они в салоне машину покупают, первым делом загоняют ее задом в стену, чтобы помялась, потому что так круче. Если машина простреляна, это тоже в порядке вещей».

«Баллоны для баллонометов делают там дети. Они и сверлят, и варят, и начиняют взрывчаткой. За свой труд они получают 1000 лир (2 доллара) в день. Детский труд там вообще в порядке вещей».

О мирных жителях

Командировки в Сирию добавили российским солдатам и интересного бытового опыта. Вот еще серия заметок от наших респондентов:

«Если сириец к армии не имеет никакого отношения, то война – это не его. В соседнем квартале может идти бой, а он будет сидеть и пить матэ. Потому что война его не касается. Да и стрелять он, опять же, не умеет».

«Полиция у них напоминает советскую милицию 1960-х годов – в хромовых сапогах, в черных брюках, в черной куртке, в белых крагах и в белом шлеме типа мотоциклетного. Он, допустим, пытается кого-то остановить. Человек машет ему рукой, полицейский машет ему в ответ, и человек проезжает. Если рукой махнул – значит это был знакомый. А знакомого останавливать нельзя».

«В месяц Рамадан мусульманам днем есть нельзя. А рядом с суннитским кварталом находился христианский – буквально через дорогу. И христиане гуляют, бухают. И главное, жарят мясо, стараясь сделать так, чтобы дым шел к мусульманам. Но, как говорят, что мусульмане точно так же поступают в христианский пост. Причем, для христиан это будет даже хуже. Потому что мусульмане могут мяса хотя бы ночью поесть, а христианам его нельзя все время поста».

«Как-то зашел в магазин, а следом за мной заходит солдат мухабарата – сирийской армии. Пошептался с продавцом, и тот ему протягивает бутылку водки. Он ее по-русски спрятал в рукав и ушел. Я спрашиваю у продавца: «Разве ему можно?». И он говорит: «Это христианин, ему можно».

«Был у нас один рабочий из местных. Уникальный в своем роде персонаж. Оказалось, что он бывший игиловец. Из ИГИЛ его выгнали… за пьянку. Причем, его-то выгнали, а тех, с кем он бухал, расстреляли, потому что их поймали уже не первый раз».
Та ну, брехня. Вот вам лучше полностью правдивые истории о подвигах Горького Лука:
Языки огня разрезали ночь словно десяток ножей. Небольшая группа полтавских скаутов, посетившая в рамках программы летнего отдыха "Сила через слезы" развалины Ростова, внимательно слушала пожилого сотника 3-го класса.
- Вы, молодые, конечно этого времени не застали, война на наш век пришлась, - негромко сказал им сотник на новоукраинском (старокацапском).
- А какая она была, дедушка, война-то? - заговорили хором скауты.
Сотник неторопливо открыл баночку "Парасюколы" и, пристально оглядев собравшихся у костра ребят, тихо сказал, -

- Трудная. Враг был силен и коварен. Рашисты напали на нас внезапно, весной. Тысячи танков, самолетов и ботов нарушили наши границы. Они захватывали наши города, целые области и даже один полуостров. Хотели рашисты взять и Киев, собирались они устроить там парад, а после затопить город - сделать на его месте озеро. Был наш народ не готов к войне - безоружен, гол и не обучен. Но мы победили. Победили, потому что с нами сражались такие герои как...
- Как Горький Лук!
- Да, как Горький Лук, ребятки. Это сейчас о нем знают все и везде - и даже на Луне, а тогда... тогда это был простой блогер - вы слышали о них в гимназии. Он пошел на войну и... давайте-ка, откладывайте в сторону свои медузы, подвигайтесь поближе, да внимательно слушайте. Расскажу вам несколько историй о нашем Луке.
Снег да смекалка
Рвутся рашисты к Киеву, торопятся. Их верховный разбойник пообещал тому генералу, чьи банды первыми войдут в город, высшие рашистские награды и ленты. И генералы спешат, не жалея сил.
Едут танки, лязгают гусеницы. Отдыхают рашисты - на броню вылезли, песни поют. Весело им, хорошо.
Вдруг - бах-бух! - и загорелся самый первый, самый главный рашистский танк с большим оранжево-черным парусом. Только из люка рашист высунулся - бац и нет рашиста!
Завертелись вражеские танки, засуетились. Офицеры в бинокли глядят, ругаются. Не могут никак понять - кто это у них на пути встал, кто посмел?

А это, дорогие мои скауты, и был наш Горький Лук. Он со своими побратимами встретил врага грудью и сталью. Было их всего семнадцать. Немного, да и молодые еще, необстрелянные. Только-только удалось отбиться от грузинского десанта под Львовом и в те суровые дни наша Родина напрягала все силы - каждый человек был на счету.
Залегли бойцы, считают рашистские танки. Один, пять, десять, двадцать. Много, ох, много. А у некоторых - по два дула. Да и в небе, громко урча моторами, барражировали рашистские дирижабли, высматривая горстку наших смельчаков. В воздухе запахло порохом.

- Ничего, - засмеялся Лук, - ничего. Двадцать - это не сто. По танку на каждого, а? Чего нам бояться, нам главное не осрамиться! Сдюжим, або сложим головы!

Добровольцы засмеялись.

- Конечно, чего уж там. Эка невидаль, да мы этих танков уже сколько нажгли. Горят не хуже горилки!

Зима. Заснеженное поле где-то под Донецком. Война продолжается. Рашисты опять вперед покатили, не терпится им. Надсадно ревут моторы - это едут вражеские танки, оставляя за собой на земле грязные полосы.
Вступили герои в бой.

- На, получи! - послышалось на позициях. Это загорелся еще один танк. А за ним другой, и еще, и еще. Но рашисты все равно пытаются раздавить горсточку храбрецов.

- Козаки, - сказал Лук, - сами знаете, что у меня хвора спина, а значит врагу я ее не покажу. И вы, братья, тоже. Так ли?
- Так! - был общий ответ.

Но вот кончаются патроны, вражеским огнем разбита и единственная пушка. Десяток уродливых, болотного цвета, рашистских машин утюжат своими гусеницами окопы наших солдат. Ранен и Горький Лук.

- Братцы, - кричит он - айда на танки! В атаку!

Что такое? Выскочили из своих окопов бойцы, кто со штыком, кто с саперной лопаткой, а кто и с дрекольем, - и давай на танки забираться. А рашисты знай себе землю утюжат, смеются - мы-де победили, получим на водку!

- Залепляй все снегом! - скомандовал Лук.

И бойцы быстро забили все смотровые щели во вражеских машинах. Крутятся они, вертятся, а толку нет. Рашистские офицеры издалека в бинокли смотрят, ничего понять не могут. Только что танки наступали, а теперь вокруг себя вертятся. Что такое?

- Это секретное психотропное оружие! - закричал самый старший по званию рашист - они наши танки им облучают!

Воспитанные на канале Рен-ТВ рашисты сразу же поверили в эту глупость и забегали, засуетились. Одни говорят что надо отступать, другие что надо окопаться, а третьи только головами крутят - ну умора!
Рассердился тогда самый старший по званию рашист и отдал приказ своим дирижаблям - бомбить собственные танки, лишь бы героев наших погубить! И завыли, засвистели бомбы.

Только ни один наш боец не пострадал. Они загодя укрылись и весело смеялись, глядя на то как рашистские бомбы падают на собственные танки. Не прошли тогда враги, остановились.

Наверное, - решили они, - тут обороняются какие-то особенные солдаты, со специальной техникой. Не стоит тут пока наступать.

А Лука и его бойцов наградил потом лично Президент.
Меткое слово
День пытаются рашисты деревеньку под Луганском взять, другой, третий. Уже счет на недели пошел. В Кремле каждый день донесения требуют, победы ждут. Когда же она будет захвачена? И посылают туда новые и новые полки.
А деревню защищает батальон в котором служит наш Горький Лук. И каждый боец в том батальоне сражается как сотня, как тысяча солдат. Не хватает патронов, лекарств, еды, но бойцы не унывают. За ними правда, за ними победа.

Кричит "Первый канал", вопит "Комсомольская правда", -

- Деревня Н. - это крепость, крепость построенная западными советниками! Десятки дотов, дзотов, горы оружия! Цитадель!

Смотрят, слушают, читают это солдаты героического батальона и только усмехаются. Из крепости у них только разрушенный врагом сарай на околице, а из советников лишь деревенский пастух дядя Митяй, оставшийся приглядывать за своей козой Лизаветой. Вот и вся крепость, вот и вся подмога.

- Чего смеемся, братцы? - подходит к группе бойцов Лук.
- Да вот, слыхал чего о нас рашисты брешут? Что крепость у нас тут, цитадель!

Усмехнулся Лук и не спеша начал скручивать папиросу.

- А что, ведь правду говорят рашисты... И то сказать - действительно, крепость.

Изумились солдаты, переглядываются.

- Как так?!

А Лук все сворачивает цигарку, не торопится. Только хитро блестит из под чуба глазами.

- Крепость, как есть цитадель. А как же? Ведь ваша храбрость, ваше мужество - вот они, неприступные стены этой крепости.

Засмеялись тогда солдаты, поняли. Ну и, говорят, ну и голова наш Лук!

А деревню рашисты так и не взяли.
Один против тысячи
Было это поздней весной, почти летом. Мы наступали, освобождая города и села. Но враг был еще очень силен и остервенело цеплялся за каждый метр нашей земли. Под Севастополем вкопали рашисты в землю целый авианосец, чтобы стрелять из него в наших солдат.
Вкопали и ждут.

Стоит рашистский дозорный, вслушивается в тихую украинскую ночь. Страшно ему, давно он не ел и не мылся, но дома его ждет жена, не выплаченный кредит за досанкционный Форд Фокус, да письма от чеченского коллекторного агентства "Тамбур-мамбур". Грустно ему, одиноко. Что забыл он в этом Крыму?

- Га!

Это со свистом входит в горло дозорного нож дамасской стали, с неимоверной точностью брошенный кем-то с расстояния в десятки метров. Но кто же это?

- Ну что, ракоцап, помогли тебе твои каменты? - спросил, пряча нож за голенище сапога, незнакомец. Это был наш Горький Лук.

Бесшумно подобравшись к закопанному авианосцу, он достал лезвие побольше и мастерским ударом вспорол броню выброшенного на берег чудовища.

- Так и знал - дурная работа! - недовольно сказал Лук, оценивая качество рашистской стали.

Легко подтянувшись, он мигом очутился среди переборок и отсеков спящего гиганта. Ему надо было спешить, ему надо было попасть в капитанскую рубку до того как начнется атака наших войск.
Аккуратно снимая по дороге часовых Лук шел вперед. И вот - за спиной последняя дверь - он в рубке! Мертвецки пьяные рашистские офицеры, вповалку лежащие после вчерашней попойки, ему не помеха.

На всем судне был услышан его голос.

- Рашисты! Это говорит комендант авианосца, ваш генерал Козлов. Немедленно покиньте корабль и постройтесь для раздачи излишков награбленного нами добра. Даю вам пять минут!

Жадные рашисты толклись в дверях, спеша первыми добраться до вожделенного сала, санкционных сыров и колбас. Они так торопились, что даже не заметили отсутствия многих часовых. Вскоре на корабле остался только Лук, да храпящие офицеры.
Лук горько усмехнулся и сказал в рацию, -

- Можно начинать!

Мелькнули тени и начался разгром. А Лук раскурил люльку и все приговаривал, -

- Дурная сталь, дурная работа...
https://watermelon83.livejournal.com/918663.html
Знаю одного человека который при всех этих событиях лично присутствовал.
 
Та ну, брехня. Вот вам лучше полностью правдивые истории о подвигах Горького Лука:
Языки огня разрезали ночь словно десяток ножей. Небольшая группа полтавских скаутов, посетившая в рамках программы летнего отдыха "Сила через слезы" развалины Ростова, внимательно слушала пожилого сотника 3-го класса.
- Вы, молодые, конечно этого времени не застали, война на наш век пришлась, - негромко сказал им сотник на новоукраинском (старокацапском).
- А какая она была, дедушка, война-то? - заговорили хором скауты.
Сотник неторопливо открыл баночку "Парасюколы" и, пристально оглядев собравшихся у костра ребят, тихо сказал, -

- Трудная. Враг был силен и коварен. Рашисты напали на нас внезапно, весной. Тысячи танков, самолетов и ботов нарушили наши границы. Они захватывали наши города, целые области и даже один полуостров. Хотели рашисты взять и Киев, собирались они устроить там парад, а после затопить город - сделать на его месте озеро. Был наш народ не готов к войне - безоружен, гол и не обучен. Но мы победили. Победили, потому что с нами сражались такие герои как...
- Как Горький Лук!
- Да, как Горький Лук, ребятки. Это сейчас о нем знают все и везде - и даже на Луне, а тогда... тогда это был простой блогер - вы слышали о них в гимназии. Он пошел на войну и... давайте-ка, откладывайте в сторону свои медузы, подвигайтесь поближе, да внимательно слушайте. Расскажу вам несколько историй о нашем Луке.
Снег да смекалка
Рвутся рашисты к Киеву, торопятся. Их верховный разбойник пообещал тому генералу, чьи банды первыми войдут в город, высшие рашистские награды и ленты. И генералы спешат, не жалея сил.
Едут танки, лязгают гусеницы. Отдыхают рашисты - на броню вылезли, песни поют. Весело им, хорошо.
Вдруг - бах-бух! - и загорелся самый первый, самый главный рашистский танк с большим оранжево-черным парусом. Только из люка рашист высунулся - бац и нет рашиста!
Завертелись вражеские танки, засуетились. Офицеры в бинокли глядят, ругаются. Не могут никак понять - кто это у них на пути встал, кто посмел?

А это, дорогие мои скауты, и был наш Горький Лук. Он со своими побратимами встретил врага грудью и сталью. Было их всего семнадцать. Немного, да и молодые еще, необстрелянные. Только-только удалось отбиться от грузинского десанта под Львовом и в те суровые дни наша Родина напрягала все силы - каждый человек был на счету.
Залегли бойцы, считают рашистские танки. Один, пять, десять, двадцать. Много, ох, много. А у некоторых - по два дула. Да и в небе, громко урча моторами, барражировали рашистские дирижабли, высматривая горстку наших смельчаков. В воздухе запахло порохом.

- Ничего, - засмеялся Лук, - ничего. Двадцать - это не сто. По танку на каждого, а? Чего нам бояться, нам главное не осрамиться! Сдюжим, або сложим головы!

Добровольцы засмеялись.

- Конечно, чего уж там. Эка невидаль, да мы этих танков уже сколько нажгли. Горят не хуже горилки!

Зима. Заснеженное поле где-то под Донецком. Война продолжается. Рашисты опять вперед покатили, не терпится им. Надсадно ревут моторы - это едут вражеские танки, оставляя за собой на земле грязные полосы.
Вступили герои в бой.

- На, получи! - послышалось на позициях. Это загорелся еще один танк. А за ним другой, и еще, и еще. Но рашисты все равно пытаются раздавить горсточку храбрецов.

- Козаки, - сказал Лук, - сами знаете, что у меня хвора спина, а значит врагу я ее не покажу. И вы, братья, тоже. Так ли?
- Так! - был общий ответ.

Но вот кончаются патроны, вражеским огнем разбита и единственная пушка. Десяток уродливых, болотного цвета, рашистских машин утюжат своими гусеницами окопы наших солдат. Ранен и Горький Лук.

- Братцы, - кричит он - айда на танки! В атаку!

Что такое? Выскочили из своих окопов бойцы, кто со штыком, кто с саперной лопаткой, а кто и с дрекольем, - и давай на танки забираться. А рашисты знай себе землю утюжат, смеются - мы-де победили, получим на водку!

- Залепляй все снегом! - скомандовал Лук.

И бойцы быстро забили все смотровые щели во вражеских машинах. Крутятся они, вертятся, а толку нет. Рашистские офицеры издалека в бинокли смотрят, ничего понять не могут. Только что танки наступали, а теперь вокруг себя вертятся. Что такое?

- Это секретное психотропное оружие! - закричал самый старший по званию рашист - они наши танки им облучают!

Воспитанные на канале Рен-ТВ рашисты сразу же поверили в эту глупость и забегали, засуетились. Одни говорят что надо отступать, другие что надо окопаться, а третьи только головами крутят - ну умора!
Рассердился тогда самый старший по званию рашист и отдал приказ своим дирижаблям - бомбить собственные танки, лишь бы героев наших погубить! И завыли, засвистели бомбы.

Только ни один наш боец не пострадал. Они загодя укрылись и весело смеялись, глядя на то как рашистские бомбы падают на собственные танки. Не прошли тогда враги, остановились.

Наверное, - решили они, - тут обороняются какие-то особенные солдаты, со специальной техникой. Не стоит тут пока наступать.

А Лука и его бойцов наградил потом лично Президент.
Меткое слово
День пытаются рашисты деревеньку под Луганском взять, другой, третий. Уже счет на недели пошел. В Кремле каждый день донесения требуют, победы ждут. Когда же она будет захвачена? И посылают туда новые и новые полки.
А деревню защищает батальон в котором служит наш Горький Лук. И каждый боец в том батальоне сражается как сотня, как тысяча солдат. Не хватает патронов, лекарств, еды, но бойцы не унывают. За ними правда, за ними победа.

Кричит "Первый канал", вопит "Комсомольская правда", -

- Деревня Н. - это крепость, крепость построенная западными советниками! Десятки дотов, дзотов, горы оружия! Цитадель!

Смотрят, слушают, читают это солдаты героического батальона и только усмехаются. Из крепости у них только разрушенный врагом сарай на околице, а из советников лишь деревенский пастух дядя Митяй, оставшийся приглядывать за своей козой Лизаветой. Вот и вся крепость, вот и вся подмога.

- Чего смеемся, братцы? - подходит к группе бойцов Лук.
- Да вот, слыхал чего о нас рашисты брешут? Что крепость у нас тут, цитадель!

Усмехнулся Лук и не спеша начал скручивать папиросу.

- А что, ведь правду говорят рашисты... И то сказать - действительно, крепость.

Изумились солдаты, переглядываются.

- Как так?!

А Лук все сворачивает цигарку, не торопится. Только хитро блестит из под чуба глазами.

- Крепость, как есть цитадель. А как же? Ведь ваша храбрость, ваше мужество - вот они, неприступные стены этой крепости.

Засмеялись тогда солдаты, поняли. Ну и, говорят, ну и голова наш Лук!

А деревню рашисты так и не взяли.
Один против тысячи
Было это поздней весной, почти летом. Мы наступали, освобождая города и села. Но враг был еще очень силен и остервенело цеплялся за каждый метр нашей земли. Под Севастополем вкопали рашисты в землю целый авианосец, чтобы стрелять из него в наших солдат.
Вкопали и ждут.

Стоит рашистский дозорный, вслушивается в тихую украинскую ночь. Страшно ему, давно он не ел и не мылся, но дома его ждет жена, не выплаченный кредит за досанкционный Форд Фокус, да письма от чеченского коллекторного агентства "Тамбур-мамбур". Грустно ему, одиноко. Что забыл он в этом Крыму?

- Га!

Это со свистом входит в горло дозорного нож дамасской стали, с неимоверной точностью брошенный кем-то с расстояния в десятки метров. Но кто же это?

- Ну что, ракоцап, помогли тебе твои каменты? - спросил, пряча нож за голенище сапога, незнакомец. Это был наш Горький Лук.

Бесшумно подобравшись к закопанному авианосцу, он достал лезвие побольше и мастерским ударом вспорол броню выброшенного на берег чудовища.

- Так и знал - дурная работа! - недовольно сказал Лук, оценивая качество рашистской стали.

Легко подтянувшись, он мигом очутился среди переборок и отсеков спящего гиганта. Ему надо было спешить, ему надо было попасть в капитанскую рубку до того как начнется атака наших войск.
Аккуратно снимая по дороге часовых Лук шел вперед. И вот - за спиной последняя дверь - он в рубке! Мертвецки пьяные рашистские офицеры, вповалку лежащие после вчерашней попойки, ему не помеха.

На всем судне был услышан его голос.

- Рашисты! Это говорит комендант авианосца, ваш генерал Козлов. Немедленно покиньте корабль и постройтесь для раздачи излишков награбленного нами добра. Даю вам пять минут!

Жадные рашисты толклись в дверях, спеша первыми добраться до вожделенного сала, санкционных сыров и колбас. Они так торопились, что даже не заметили отсутствия многих часовых. Вскоре на корабле остался только Лук, да храпящие офицеры.
Лук горько усмехнулся и сказал в рацию, -

- Можно начинать!

Мелькнули тени и начался разгром. А Лук раскурил люльку и все приговаривал, -

- Дурная сталь, дурная работа...
https://watermelon83.livejournal.com/918663.html
Знаю одного человека который при всех этих событиях лично присутствовал.
Я лично знаю одного человека, который почитывает периодически Горького Лука. Что то он про свои геройства не рассказывает.
 
Как то так
Высокий суд Лондона принял к рассмотрению иски родственников музыкантов ансамбля Российской армии имени Александрова, доктора Елизаветы Глинки, военных журналистов и других погибших в катастрофе военного ТУ-154. Истцы полагают, что это был международный рейс, а следовательно, компенсации им должны выплатить не по российским, а по международным нормам – суммы могут вырасти в 10 раз, — отмечает Коммерсант.
Когда касается лично их, правоохранители и русскомирніе тут же вспоминают про международные нормы, европейский суд, недопустимость нарушения права на защиту и прочие вещи, которые они истово ненавидят в остальное время.
 
Даа.. в этой новости прекрасно фсё... начиная с того, что речь идёт о рейсе МО РФ, и кончая тем, что страховщик под британской юрисдикцией.
Если суд принял к рассмотрению, то исковое заявление по крайней мере на первый взгляд не такое уж дикое.
 
не не,
пусть лососнут тунца. нефиг семьям российских наемников наживаться на европейских понятиях.
рейс был может и международный в плане географии, но он не был ни гражданским, ни коммерческим, а военным и практически все на нем были военные, и вылетали в зону военных действий под флагом своего государства. так что международным там ничем не пахнет.
 
В Челябинской области впервые до суда дошло дело о посмертных пятимиллионных компенсациях, которые выплачивает семьям своих погибших бойцов так называемая частная военная компания (ЧВК) Вагнера, существование которой властями отрицается.
Родители погибшего в Сирии Андрея Литвинова пытались отсудить у его вдовы часть компенсации в пять миллионов рублей, которую, по их словам, она получила от частной военной компании. Вдова утверждает, что ее муж погиб, собирая в Сирии клубнику.
https://www.bbc.com/russian/news-44621427
 
Верховный суд РФ не стал рассматривать жалобы десяти граждан Сирии на отказ в предоставлении временного убежища. Суд определил, что на их родине идет не военное противостояние, а контртеррористическая операция. Следовательно, истцы могут не опасаться преследования и бесчеловечного отношения у себя на родине.
http://rus.delfi.lv/news/daily/abro...oj-chtoby-ne-prinimat-bezhencev.d?id=50166445
;) хитрецы.
 
Вдова утверждает, что ее муж погиб, собирая в Сирии клубнику.
Мне рассказывал ветеран, что был эпизод на ВОВ - они картошку на с голоду собирали на ничейной полосе, немцы думали наши в разведку идут и минометный огонь открывали. Картошка была с кровью в натуре. Так что верю в то, что бойцу захотелось клубнички, а там минометный обстрел...
 
Назад
Сверху Снизу