Я был на даче у бабушки и беседовал с соседкой тетей Зиной. Подражая взрослым, я вякнул про то, что в Москве не купить колбасы, и привычно ругнул советскую власть.
Колбаса (любовно называемая "колбаской") носила культовый статус, составляя основу дневного питания. Вероятно, такую популярность колбаса обрела по причине отсутствия холодильников и краткости перерывов на производстве: те же причины, по которым в Англии 19-го века стали популярны джемы. Колбаса не требует приготовления и хранится долгое время. Впрочем, истинная причина пиетета к колбасе мне была неизвестна; я полагал, что она хорошо шла к дряной водке, и в этом качестве стала самой желанной формой еды. Было даже довоенное стихотворение-ода колбасе:
О, колбаса, еда студента!
Едина ты питаешь нас,
Порой сочна, как ананас,
Порою тверже монумента,
Тобой лишь дышит и живет
Студентов радостный народ.
Студенты вышли в люди, но привычка осталась; жажда колбасы только увеличилась после голодных лет. Отсутствие колбасы было серьезной проблемой, а неспособность к производству качественной (да и вообще любой) колбасы - распространенной претензией к властям, объясняющих ее отсутствие засухой 72-го года, падежом скота и затянувшимися "неблагоприятными погодными условиями". Ходили ужасные слухи о том, что добавляют в фарш. Номенклатуре давали колбасу комбината имени такого-то, а трудяги должны были довольствоваться гадостью. Это было обидно и несправедливо. При этом за границей было 20 сортов колбасы! Это было возмутительно. За городом колбасы не было. Были колбасные поезда и колбасные электрички. Заметьте, не сырные и рыбные, не мясные и пельменные, а именно колбасные. Короче, колбаса была дефицитным продуктом, занимающим особое место в жизни. Потребление колбасы было делом не только пищеварения, но и статуса. Все верили, что в колбасу добавлают несъедобное и вредное. Это никак не отражалось на ее желанности.
Я не ел колбасы много лет, и тогдашняя обсессия меня смешит и удивляет, хотя я прекрасно помню, что дело было нешуточным. Но вернемся к тете Зине. Я до сих пор помню ее ответ, который поразил меня своей железной логикой. Суть ее ответа заключалась в том, что люди обезумели. Во-первых, в сельпо появились яйца и помидоры, чего не было НИКОГДА раньше. Во-вторых, там можно купить хлеб, если занять очередь заранее, и кормить им поросенка. Из поросенка можно приготовить колбасу, про которую точно известно, из чего она состоит, a за бутылку-другую водки закоптить колбасу на местном комбинате. В-третьих, колбасы сколько угодно на рынке, но она стоит денег. Поэтому надо встать утром, когда трава еще мокрая от росы, и косить сено; сено продавать людям, разводящим кроликов, а на деньги покупать колбасу на рынке - тем, кто по лени не разводит поросят. А если они еще и не желают косить траву, то это бездельники. Колбаса есть результат целенаправленного труда и сметки, а те, кто считает иначе - малолетние балбесы, не понимающие жизни, или городские дурни. Тетя Зина излагала эти мысли через серию монологов о жизни, но идею я передаю верно.
Я был потрясен ее ответом; я никогда не думал о колбасе таким образом. Я сто раз слышал о том, что "колбасы нет", что дефицит колбасы есть последняя стадия загнивания социализма, что на колбасу уходит туалетная бумага, которой тоже нет, - но я никогда не задумывался о том, что, собственно, подразумевается под формулой об отсутствии колбасы. Я понял, что и власти и те, кто эти власти поносят, имеют в своем воображении определенную схему распределения колбасы, которая либо сносно работала (как раньше) либо не работала (как теперь), но была перпендикулярна тетизининой.
Мне сразу стала понятна нелепость и самой ситуации, и претензий к ней. Колбаса была. Она никуда не делась. Исчезла готовность тратить время на возню с поросятами и сеном, а оплата городского труда была слишком низка, чтобы делегировать эту возню другим. Стояние в бесконечных очередях, катание на колбасных поездах, выбивание дефицита, махинации по проникновению к кормушке, анекдоты, ругань властей поглощали те силы, которые тетя Зина использовала по прямому назначению.
Все, что я слышал о колбасе было уходом от сути дела, о которой не говорил никто. Дело было вовсе не в том, что партийные начальники обжирались сырокопченой колбасой, которой "не было", а в том, что колбаса была небесной манной, которой питались в ходе многолетнего блуждания по пустыне. Потребность в колбасе исчезала по пересечении зоны блуждания. Колбасу могли делать из переработанных фекалий, но пока она падала с неба, не было ничего желаннeе этих фекалий, за которые надо было еще поработать локтями. Много было ропщущих о том, что им не достается мясопродукта, и называющих происходящее несправедливостью. В Египте времен постройки пирамид, откуда много лет назад начался исход, там-то была настоящая колбаса, а в Месопотамии ее вообще хоть завались.
Русский язык метко назвал послесоветскую эмиграцию колбасной. Мало кто из тех, кто употребляет это выражение, понимают, что эмиграция имела результатом не доступ к долгожданной колбасе, а являлась с ней окончательным разрывом.
А колбаса и впрямь оказалась тверже монумента. Могу только пожелать ее любителям приятного аппетита.
https://shkrobius.livejournal.com/356642.html