• Zero tolerance mode in effect!

Поэзия

Старик Магах

Мне было девятнадцать лет,
Когда надел мундир.
И выдал черный мне берет
Мой первый командир.

Тогда мне встретился впервой,
В пыли, в грязи, в песках,
Еще могучий, но седой
Уже старик Магах.

Семьсот пятьдсят кобыльих сил,
Полсотни добрых тонн.
Шутя, преграды он сносил,
В труху кроша бетон.

Немало пота проливал
Я, мать его браня.
Но не краснела, как ни клял,
Зеленая броня.

Там я нашел себе друзей,
Узнал, что, на ходу,
С трех тысяч метров прямо в цель
Снарядом попаду.

***

Минул лишь год от поры той.
И вот, уже в горах
За фиолетовой чертой
Пополз старик Магах.

Там за два месяца друзья
На пять взрослели лет.
Взведя затвор, привык там я
Встречать любой рассвет,

В грозу и в зной на форпосту
Тревогу поднимать,
И научился за версту
Фугас определять.

А ночью, близ Рувайсат-эль-
Джамус (пока тот спал),
С трех тысяч метров точно в цель
Снарядом я попал.

***

Прошли года, но надевал
Я "хаки" и не раз,
Когда с "гражданки" вызывал
Очередной приказ.

Экзамены? Какое там!
Махал на них рукой,
Надеясь на повтор программ,
Когда вернусь домой.

Семья? Работа? Подождут!
В лихие времена
Без громких слов служить идут
Те, чья всегда страна.

"Стеной щитов", "Литым свинцом",
На "Облачных столпах"
Встречал меня с стальным лицом
Седой старик Магах.

И старых я встречал друзей
(Но каждый сам решал).
И часто за три тыщи метров
Цели поражал.

***

Всяк сущий свой имеет век
И обратится в прах.
И вот, прервав свой тяжкий бег,
На слом пошел Магах.

Сколь долог путь наш, сколь далек,
Предвидеть не дано.
Но, что бы ни сулил мне Рок,
Я знаю лишь одно.

В какой бы час, и чем дыша,
Я б не закончил тут,
Я знаю, как моя душа
Предстанет в Высший Суд.

Семьсот пятьдсят кобыльих сил,
Полсотни тонн придут.
Врата в Честилище они
Ко всем чертям снесут.

Там я найду своих друзей
(Или меня друзья),
И заскрежещет сутью всей
Зеленая броня.

И, как среди иных земель,
В Раю или в Аду
Я за три тыщи метров в цель
Снарядом попаду.
;(
 
ОДА ЛЕНИ

О, Лень!
Прекрасней ты всех Тань, Наташ, Мадлен...
Я долго шёл к Тебе не утруждаясь.
С Тобой теперь я больше не сражаюсь.
Приди ко мне и обними,
Работы тяжесть с плеч сними.
Люби меня как я люблю Тебя
Красавицу мою!
 
Они держались долго - полчаса!
Чтобы к друг другу вскользь не прикоснуться,
Его ждала законная жена,
Он обещал ей к ужину вернуться.

Она все поднимала к небу взгляд,
Как будто сил брала там понемногу,
Он прошептал: "Я нашей встрече рад!
А ты не изменилась...Вот ей Богу!"

Дождь рисовал на лобовом стекле
Прерывистые, сотканные нити.
И маялось былое в тишине,
Давило в грудь отчаянно гранитом!

Он наблюдал за ней. И видел все-
Волос ее распущенные пряди,
С румянцем изумленное лицо,
Ее любимый цвет в губной помаде.

А дождь стучал неистово-сильней!
И напряженье в воздухе парило,
Он представлял так часто встречу с ней,
И думал, что она о нем забыла!

"Смени духи!" - шутя он произнес,
Приворожит твоя Раco Rabanne.
Сквозь пелену густых ее волос,
Плеч силуэт. Ни одного изъяна.

И в самом сердце где-то сентября,
Им эта встреча стала в горле комом,
Они держались долго - полчаса,
За маскою друзей или знакомых.

А дальше дождь сошел совсем с ума!
И небо содрогнулось, как в распятье...
Коньяк в бокале только... И едва
Просматривалось сброшенное платье.

И позабыв про тысячи помех,
Их руки в тишине соприкоснулись!
Вы не судите их за этот грех
Они однажды вместе быть рискнули...

Ксения Газиева
2015
 
— Вот вы говорите, что слезы людские — вода?
— Да.
— И все катаклизмы проходят для вас без следа?
— Да.
— Христос, Робеспьер, Че Гевара для вас — лабуда?
— Да.
— И вам все равно, что кого-то постигла беда?
— Да.
— И вам наплевать, если где-то горят города?
— Да.
— И боли Вьетнама не трогали вас никогда?
— Да.
— А совесть, скажите, тревожит ли вас иногда?
— Да…
— Но вам удается ее усмирить без труда?
— Да.
— А если разрушили созданный вами семейный очаг?
— Так…
— Жестоко расправились с членами вашей семьи?
— И?..
— И вам самому продырявили пулею грудь?
— Жуть!
— Неужто бы вы и тогда мне ответили «да»?
— Нет!
— А вы говорите, что слезы людские вода?
— Нет!
— Все катаклизмы проходят для вас без следа?
— Нет!
— Так, значит, вас что-то тревожит еще иногда?
— Да, Да, Да…

Леонид Филатов
 
Иван наверняка оценит.
Да и не только он.
https://www.stihi.ru/avtor/edlipnik

Эт просто праздник какой-то
Когда во мне поёт Кобзон...
Эдуард Шляпников
Когда во мне звучит Кобзон
Я наполняюсь нот озоном !!!
Я становлюсь с ним невесомым -
Свободным от мирских кальсон !

Средь выступающих персон
Нет в мире красивей Кобзона !
Вокал его диапозона
Звучит сильнее , чем клаксон .

Его куплетов сладкий сон
Полезен и для кругозора ...
Всегда я слушаю Кобзона
Когда во мне поёт Кобзон !

Читать всё :)
 
***
Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время - это испытанье.
Не завидуй никому.

Крепко тесное объятье.
Время - кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас - его черты и складки,
Приглядевшись, можно взять.

А. Кушнер
1 9 7 6
 
* * *
Сыплет небо порошею
На цветы, на зарю,
“Помни только хорошее”,–
Я тебе говорю.

Сыплет небо порошею,
Все пути хороня.
Помни только хорошее
Про себя и меня.

Время мчится непрошено,
Мы уходим скорбя.
Помни только хорошее,
Заклинаю тебя.

Помни только хорошее…
Скрежеща и круша,
Жизни мелкое крошево
Перемелет душа.

Не легко и невесело,
Но веленью верна,
Жизни вязкое месиво
Пересилит она.

И омоется молодо,
И останется в ней
Только чистое золото
Отсветившихся дней.

Сыплет небо порошею,
Затемняясь, рябя.
Помню только хорошее
Про себя и тебя.

Сыплет небо порошею,
Не дотянешь руки.
Помню только хорошее
Я всему вопреки.

В снежной ветреной замети
Темнота, темнота.
Остаешься ты в памяти
И светла и чиста.

Оглянусь на хорошую
На последнем краю –
Светишь в зарослях прошлого,
Словно Ева в раю.

В. Солоухин
 
Интересно, а про кого это пишет Киплинг? :)

"От трех трясется земля, четырех она не может носить:
Раба, когда он делается царем,
Глупого, когда он досыта ест хлеб,
позорную женщину, когда она выходит замуж,
и служанку, когда она занимает место госпожи своей".

Книга притчей Соломоновых
Гл. 30, стихи 21-23

Три вещи в дрожь приводят нас,
Четвертой -- не снести.
В великой Kниге сам Агур
Их список поместил.

Все четверо -- проклятье нам,
Но все же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царем.

Коль шлюха выйдет замуж, то
Родит, и грех забыт.
Дурак нажрется и заснет,
Пока он спит -- молчит.

Служанка стала госпожей,
Так не ходи к ней в дом!
Но нет спасенья от раба,
Который стал царем!

Он в созиданьи бестолков,
А в разрушеньи скор,
Он глух к рассудку -- криком он
Выигрывает спор.

Для власти власть ему нужна,
И силой дух поправ,
Он славит мудрецом того,
Кто лжет ему: "Ты прав!"

Он был рабом и он привык,
Что коль беда пришла,
Всегда хозяин отвечал
За все его дела.

Когда ж он глупостью теперь
В прах превратил страну,
Он снова ищет на кого
Свалить свою вину.

Он обещает так легко,
Но все забыть готов.
Он всех боится -- и друзей,
И близких, и врагов.

Когда не надо -- он упрям,
Когда не надо -- слаб,
О раб, который стал царем
Все раб,все тот же раб.

“A Servant When He Reigneth”

(For three things the earth is disquieted, and for four which it cannot bear. For a servant when he reigneth and a fool when he is filled with meat; for an odious woman when she is married, and an handmaid that is heir to her mistress.—Prov. xxx. 21-22-23.)

THREE things make earth unquiet
And four she cannot brook
The godly Agur counted them
And put them in a book—
Those Four Tremendous Curses
With which mankind is cursed
But a Servant when He Reigneth
Old Agur entered first.

An Handmaid that is Mistress
We need not call upon,
A Fool when he is full of Meat
Will fall asleep anon.
An Odious Woman Married
May bear a babe and mend,
But a Servant when He Reigneth
Is Confusion to the end.

His feet are swift to tumult,
His hands are slow to toil,
His ears are deaf to reason,
His lips are loud in broil.
He knows no use for power
Except to show his might.
He gives no heed to judgment
Unless it prove him right.

Because he served a master
Before his Kingship came,
And hid in all disaster
Behind his master’s name,
So, when his Folly opens
The unnecessary hells,
A Servant when He Reigneth
Throws the blame on some one else.

His vows are lightly spoken,
His faith is hard to bind,
His trust is easy broken,
He fears his fellow-kind.
The nearest mob will move him
To break the pledge he gave—
Oh a Servant when He Reigneth
Is more than ever slave!
 
Приснится в полночь...


Приснится в полночь, а может в среду, что от порога и до обеда
закон не писан, а путь неведом. А выбор делать – из ста дверей.
Тебе, чудачке и недотроге, опять достались одни пороги,
дверные ручки и сторож строгий. Да выключатели фонарей.

Толкни наощупь, а может по лбу. Там вроде стенка, а может, стол был.
Смелей рукою нащупай колбу. Добавь сто травок от летних рос.
Взахлеб глотни. И ломись наружу. Пускай фонарщик с башкой не дружен.
Он в этом деле не обнаружен. И был ли мальчик – большой вопрос.

Чадит светильник – включаем небо. Чего не в силах – того не требуй.
Лети туда, где ни разу не был. Кто не уверен – не обгоняй.
Счастливых пятниц не будет много. Неразбериха печалит Бога.
Сначала тучи рукой потрогай. Потом решайся или линяй.

И будет звонче, а может – глуше. Пропишут пластырь – залепишь душу.
Пройдешься волнами, аки сушей. Поймаешь молнию за ребро.
Там где-то в небе, за гранью мысли, хранится небыль, а может – смыслы.
Смотри - над миром уже зависли десятки тысяч шальных ветров.

Стартуй без плана и без билета. Страховку дарит твоя планета.
Сжигай печали в хвосте кометы,семь притяжений преодолей.
Но только в полночь вернись на место - почистить тыкву кареты вместо.
Включай фонарь и... Сначала, честно - ищи вторую из ста дверей.

Приснится в полночь, а может, в среду...


Дезирада
 
МОНОЛОГ ЕВРОПЫ 1945 ГОДА

Никогда, никогда, еврей,
Не оставлю я твой народ.
За оградами лагерей
Буду ждать тебя у ворот.
Ты остался в живых, еврей.
Но не радуйся жизни, враг.
Красен хлеб мой кровью твоей,
Без неё мне теперь никак.
Мне шесть лет дозволял судья
Жрать тебя на глазах у всех.
Жрал бельгиец, и жрал мадьяр,
И француз, и поляк, и чех.
Берегись городов, еврей,
Там раскинулась улиц сеть,
Там стоят ряды фонарей
На которых тебе висеть.
Не ходи мостом через Прут,
Через Вислу, Дунай, Маас,
Ты ведь плыл там – распухший труп…
Ах, вернуть бы те дни сейчас!
Но на площади – верь, не верь –
Цел еще эшафот с тех пор.
Отворишь ненароком дверь –
На пороге – я и топор.
Ты свободен теперь опять,
Защищён законами. Что ж…
Не ложись только, парень, спать –
Ведь проснёшься – у горла нож.
Ты теперь отрастил живот,
Вспоминаешь, грозишь судом:
Мол, верните мне мой завод,
Деньги, землю, работу, дом…
Что ж, грозись. Но прими совет:
Убегай, пока цел, родной.
Даже если дороги нет –
Лучше сдохнуть, чем жить со мной.


Натан Альтерман
Пер. с иврита Алекса Тарна
 
Киплинг велик.
Да. И злободневен, как никогда. Единственно - я щас читаю письма любимого классика в Гугл-букс, так там такие пассажи о евреях, что хоть стой, хоть падай (может, как-нибудь попозже сделаю вытяжку для форума). Так и хочется сказать: "Такой умный человек - и такой мудак!" :envy:
 
БАЛЛАДА О ВРЕМЕНИ
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зеленых побегов,
Но развяжет язык молчаливый гранит -
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.


Время подвиги эти не стерло:
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло -
И оно свои тайны отдаст.


Упадут сто замков и спадут сто оков,
И сойдут сто потов целой груды веков,-
И польются легенды из сотен стихов
Про турниры, осады, про вольных стрелков.


Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком,-
Потому что любовь - это вечно любовь,
Даже в будущем вашем далеком.


Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.


Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохраняли сердца,
Защитив свое доброе имя
От заведомой лжи подлеца.


Хорошо, если конь закусил удила
И рука на копье поудобней легла,
Хорошо, если знаешь - откуда стрела,
Хуже - если по-подлому, из-за угла.


Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом!
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но не правда ли, зло называется злом
Даже там - в добром будущем вашем?


И вовеки веков, и во все времена
Трус, предатель - всегда презираем,
Враг есть враг, и война все равно есть война,
И темница тесна, и свобода одна -
И всегда на нее уповаем.


Время эти понятья не стерло,
Нужно только поднять верхний пласт -
И дымящейся кровью из горла
Чувства вечные хлынут на нас.


Ныне, присно, во веки веков, старина,-
И цена есть цена, и вина есть вина,
И всегда хорошо, если честь спасена,
Если другом надежно прикрыта спина.


Чистоту, простоту мы у древних берем,
Саги, сказки - из прошлого тащим,-
Потому, что добро остается добром -
В прошлом, будущем и настоящем!


В.Высоцкий.
1975
 
Назад
Сверху Снизу